В Японии принято "закутывать" и одежду, и еду, и пространство.
рассмотрим конспект статьи "Организация пространства в японской культуре. Концепты и модели.

Интересны следующие моменты.

Модель "закутывания" описывает механизм заполнения японского пространства, противоположный западной центробежной тенденции.

Вместо расширения от центра к периферии, японская модель предполагает постепенное «закутывание» пространства, что отражает особенности японской культуры.

Для описания концептов пространства, свойственных японской картине мира, важнейшими понятиями являются:

«центр»
«пустота»
«граница»
«свое — чужое»

Понятие «Пустота»

Японская концепция пустоты (Ма): В японской культуре пустота, или «Ма», — это важная эстетическая и философская концепция, которая подчеркивает значение пустого пространства в искусстве, архитектуре и дизайне. Она представляет собой не только отсутствие объектов, но и возможность для интерпретации и создания смысла.

Пустота в западной культуре не является самодостаточным местом, она должна быть заполнена (потенциальное «в-пускание»).

В восточной культуре Пустота является ключевой категорией для понимания, зоной смыслообразования, так как являет собой некое пустое место, в которое каждый может вписывать любое значение.

Пустота — мир непроявленных форм, откуда эти формы возникают и где существуют в потенции. Пустота в японской культуре необходима и самодостаточна.

Например, в синтоистском храме символом божества является зеркало — символ пустоты.

Все элементы семиосферы японской культуры оказываются в какой-то мере периферийными, окружающими центральную пустоту.


Понятие «Центр»

В японском языке понятие «центр» имеет иную смысловую нагруженность, чем в западном понимании. Оно образуется совместным написанием двух иероглифов — (тю/нака) — «середина» (без ценностной коннотации) и (кокоро) — «сердце», «душа».

В Японии центр остается невидимым и неприкосновенным.

Поскольку центр в японском городе является пустым и незримым, то все пространство оказывается децентрированным. Не случайно японцы дают названия прежде всего не улицам, а перекресткам, и в этом плане у них оказывается фиксированной идея локального центра, и причем не одного, а множества.

Если в западном городе предпочтение отдается осевым линиям, аллеям, авеню, сходящимся и пересекающимся в точках, которые зафиксированы памятниками, фонтанами, площадями и т. п., то японцы отдают предпочтение нелинеарным принципам организации пространства: извилистые узкие улицы, углы, повороты, лестницы, тупики, непросматриваемость глубины.

В этом отношении интересна сама метафора лабиринта в отношении японской культуры. Лабиринт не имеет начала и конца, прохождение лабиринта предполагает сам процесс пути (дао), потому что не предполагает достижения результата. Путь как лабиринт не захватывает пространство, а приближается к нему, вписывается в него.

Драма японского пространства приходится на время в пути к цели. Путь к храму или алтарю постоянно изгибается и поворачивается.

Понимание пути как лабиринта связано с искусственным конструированием переживания пространства во времени. Возможно, за счет удлинения временного процесса происходит компенсация ограниченного пространства.

Децентрированное видение пространства проявляется и в японской живописи. Японские картины — это картины-панорамы, картины-свитки.

Японский центр - не в центре.

Японское «оку» является в ценностном отношении эквивалентным западному центру вне зависимости от своего пространственного расположения.

Понятие «оку» отражает постоянную склонность японцев к «закутыванию» предмета. Оку — это локальный центр, о существовании которого знают только «свои».
Окудзасики — внутренний покой, окудэн — скрытые тайны искусства, окуги — тайные принципы, оку сан — (своя) жена.

Понятие «Свое-чужое»

«Ути-то-сото»: японское разделение на «своих» и «чужих» выражает иное видение мира, выделяя «внутреннее — внешнее». «Ути» это внутренний круг общения для японцев, «сото» - все те, кто остаётся снаружи. Дискриминационное отношение к окружающим порой порождает весьма ощутимые проблемы, как внутри Японии, так и за её пределами.

Когда вы в вашей группе («ути»), вы можете быть честным («хоннэ»), но когда вы с незнакомцами («сото»), вы ведёте себя более почтительно и избегаете говорить вещи напрямую («татэмаэ»).
Между членами ути существуют неформальные отношения, зато все члены коллектива были ответственны за индивида перед «сото», т. е. перед внешним миром.

Место, занимаемое человеком или предметом, непременно оказывается наделенным определенным функционалом и вписывается во внутреннюю систему взаимозависимостей.

По замечанию современного японского архитектора Фумихико Маки наиболее характерной чертой организации японского пространства является множество пространственных складок.

Снаружи японского дома все закрыто для посторонних, которых обычно принимают на веранде и редко пускают внутрь дома, но члены семьи в пространстве дома не уединяются и живут вместе.
Это немного отличается от западного стиля жизни: в Америке и в Европе квартира ценится изолированными комнатами, которые можно запирать на ключ изнутри и снаружи. При этом есть общая зона – студия, для совместного время провождения и приема гостей. В американском сериале «Друзья» в этой зоне практически все время пребывали друзья.

Показательным является пример наказания ребенка с точки зрения восприятия пространства: в западной культуре провинившегося ребенка запирают в комнате, не пускают гулять, тогда как в Японии наоборот — его выставляют за дверь, не пускают домой.

Есть еще одно поэтическое сравнение. Дзюнитиро Танидзаки в эссе «Похвала тени» сравнивал традиционный дом с раскрытым над головой зонтом, что означало отсутствие четкой границы между природным и культурным пространствами.

На этом пока прервемся.